Воспоминания и рана еще совсем свежи. Взгляд 30-летнего комбата кажется свинцовым, даже когда он улыбается. Осколок танкового снаряда кость не задел, и все же перевязанная нога очень беспокоит - за время нашей беседы Константин Анатольевич несколько раз устраивал ее поудобнее... Вроде бы обычная человеческая судьба. Родился 11 октября 1977 г. в городе Новокузнецке Кемеровской области. Отец, Анатолий Анатольевич, работал сварщиком. Мать, Наталья Витальевна, трудилась в железнодорожной отрасли. С 1982-го семья проживала в Новосибирской области. И вроде бы ничто не предсказывало Константину Тимерману офицерского будущего. Однако военно-патриотическое воспитание, увлечение спортом (футболом и каратэ) закалили дух и тело, сформировали командирский характер, волю к победе. Несмотря на, скажем так, прохладное в начале 1990-х годов отношение государства к Вооруженным Силам, Константин Тимерман сделал правильный выбор еще в 8-м классе и по окончании средней школы поступил в Новосибирское высшее общевойсковое командное училище. Есть такая профессия - Родину защищать... Все девять лет его офицерской службы отданы Северному Кавказу. В 1999 - 2001 гг. начинал командиром взвода и роты в «горячей» Чечне (командировка в составе батальонной тактической группы 205-й бригады). Там же в 2005 - 2007 гг. служил заместителем начальника штаба, командиром танкового батальона 70-го полка, позднее командовал мотострелковым батальоном 71-го полка 42-й дивизии. Всегда находился там, где труднее. В числе первых освоил специфику работы с контрактниками. Каждая должностная ступенька в частях постоянной готовности, обстановка, люди требовали полного напряжения сил. В декабре 2007 г. подполковник Константин Тимерман стал командиром 2-го мотострелкового батальона 135-го полка 58-й армии СКВО. Полк, дислоцированный в населенном пункте Прохладный (Кабардино-Балкарская Республика), уже не первый год выполняет миротворческие задачи в Южной Осетии. И подполковник Тимерман шесть месяцев напряженно готовил свой батальон в учебном центре на Серноводском полигоне. 31 мая приняли зону безопасности и приступили к выполнению миротворческой миссии, а через два месяца и восемь дней... 8 августа с 6.20, наступая на юго-западную окраину Цхинвала со стороны селения Земо-Никози, грузинские войска пытались артиллерией и танками сравнять с землей позиции российских миротворцев, вооруженных преимущественно легким стрелковым оружием... В Чечне бывало всякое, боевого опыта комбату не занимать. Однако при всей ожесточенности вооруженных столкновений на Северном Кавказе следует учесть: боевики не располагали танками, артиллерией и авиацией. Поэтому напряженная полуторасуточная оборона 8 - 9 августа базового лагеря миротворцев на южной окраине Цхинвала стала особой проверкой на прочность. «Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне...» Конечно, взрывоопасная ситуация в зоне ответственности миротворцев возникла не вдруг. Грузинские военнослужащие месяцами оборудовали позиции вблизи Цхинвала, периодически обстреливая осетин и миротворцев. Напряженность возрастала. Подполковник Тимерман за месяц до 8 августа начал укреплять позиции базового лагеря в инженерном отношении. Батальон был готов ко всему, к любым действиям. И все же оставалась надежда на мирный исход... С 3 до 5 часов утра 8 августа комбату поступали доклады с постов о продвижении к Цхинвалу колонн грузинских военнослужащих, десятков грузовых автомобилей и танков. В 6.20 грузинские войска вышли к базовому лагерю миротворцев, где находилось всего около 220 военнослужащих. Боевых подразделений - четыре взвода: два мотострелковых, один разведывательный и один гранатометный. Остальные - обеспечивающие (из штатных 526 военнослужащих батальона около 250 находились на постах и заставах). Четыре взвода, 100 человек, держали оборону против наступающего полнокровного батальона грузинских войск (до 500 военнослужащих и 20 танков). Тактическая задача стояла одна: на своем рубеже не пропустить противника на Цхинвал. Самое мощное оружие миротворцев - пушки на боевых машинах пехоты (73-мм «Гром»), противотанковые управляемые ракеты и гранатометы заработали сразу... 100 наших миротворцев в окружении многократно превосходящих сил противника не падали духом, просто выполняли свое предназначение. - Грузины так и не зашли на наши позиции танками; они боялись, зная, что у нас есть РПГ. Их танки стреляли в основном на безопасном удалении - 500 - 700 метров... Несколько раз попытались войти через КПП, однако после воздействия стрелкового оружия пехота отсекалась, и танки пятились назад, ведь без пехоты танк - просто мишень для гранатомета, - рассказывает подполковник Тимерман. Многие миротворцы были необстрелянными, а тут сразу навалилось такое... В ходе боя командир батальона поднимал дух бойцов на передовой личным присутствием и примером. И люди держались, без сна и отдыха. В 8 часов утра 8 августа поблизости разорвался танковый снаряд. Осколком был убит находившийся рядом командир разведвзвода старший лейтенант Сергей Шевелев, показавший себя в первые часы боя отважным офицером, настоящим профессионалом. Подполковник Константин Тимерман ощутил, как обожгло ногу... Комбат временно передал полномочия начальнику штаба батальона капитану Александру Бугрию. И тот, находясь на передовой, действовал уверенно, был «глазами и ушами» раненого комбата... Под обстрелом грузинской артиллерии основная масса личного состава не покидала позиций. В здании котельной, где находились раненые и погибшие, комбата перевязали. Больнее боли физической было видеть, как умирают тяжелораненые... Им почти ничем не могли помочь три врача, прикомандированных из госпиталя Бурденко. Операционная сгорела от прямого попадания артиллерийского снаряда. С 15 до 17 часов наступило небольшое затишье. Противник перегруппировывался, а миротворцы занялись эвакуацией раненых. В 17 часов их вывезли за пределы лагеря на бронированном «Урале» с красным крестом. Грузины все равно стреляли по машине из РПГ. И все же «Урал» прорвался к своим. Жизни 27 раненых были спасены. К сожалению, никто больше не видел экипажи трех подбитых и сожженных боевых машин. Таким был итог первого дня боев. Ночью интенсивного огня не было, а утром все началось сначала... К вечеру 9 августа грузинский батальон настолько сблизился и обстрел стал столь интенсивным, что казарму и другие здания на территории базового лагеря просто «срубили» артиллерийским огнем... А миротворцы на позициях продолжали отражать атаки грузинских войск. Неплохо повоевали прибывшие на помощь два танка из отдельного танкового батальона, потом кончились снаряды... Миротворцы пленили засевшего неподалеку грузинского арткорректировщика, который в ходе допроса признался: через час расположение базового лагеря накроют авиация и «Град»... Было над чем подумать комбату. Батальонная тактическая группа 135-го полка к базовому лагерю пробиться не смогла. Единственное надежное убежище - подвал, сгорел вместе с казармой. Максимальная вместимость котельной - десять человек... Раненая нога позволяла сносно передвигаться, и подполковник Константин Тимерман, осмотрев позиции, принял решение на выход из боя и отход подразделения. Уничтожили секретные документы и аппаратуру, взорвали уцелевшие автомобили. Отходили под огнем. Троих раненых взяли с собой и никого не потеряли. Батальон, разделенный на шесть групп, разными маршрутами утром 10 августа вышел на полигон Дзари, в семи километрах от Цхинвала. Из Джавы раненых отправили в Россию, остальные миротворцы через два дня отдыха продолжили миссию... Мужество и героизм всегда присутствовали в нашей армии в дни суровых испытаний. Это объяснимо. А чем объясняется средневековая жестокость агрессора по отношению к миротворцам и гражданскому населению Южной Осетии? Подполковник Тимерман отвечает: - Кроме всего прочего, наличием в рядах грузинских войск наемников-иностранцев, которым все равно кого убивать... Разведчики долго гонялись по кустам за летчиком сбитого грузинского боевого самолета, который отстреливался из «стечкина» и не понимал ни по-грузински, ни по-русски. Говорил только по-английски, когда его настигли, прострелив ноги... Убитые негры в грузинской форме тоже наводили на размышления... Мы захватили грузинский танк и допросили одного из членов экипажа, оказавшегося украинцем. Выяснилось, что это не единственный украинский экипаж... Откуда у хлопцев грузинская грусть?.. Неужели минувшие столетия истории не научили наших недругов: в Россию стрелять нельзя! Особенно на Кавказе... Ее история пишется не в Тбилиси, не в Киеве, не в штаб-квартире НАТО. Заокеанские покровители грузинского «кормчего» могут не знать всех исторических тонкостей или закона гор о непрощении пролитой крови. Однако взращенному в СССР Саакашвили должно быть известно: «Велика Россия, а отступать некуда»... На Кавказе проходит стратегический рубеж нашей национальной безопасности. А если кто-то не понимает, у России есть средства и возможности все объяснить наглядно - и заокеанским правительствам, и их мелким прихвостням на просторах СНГ. И главное, есть люди, которые никогда не сдаются. И умеют писать историю страны своими подвигами и даже своей кровью. Такие, как подполковник Константин Тимерман.
Воспоминания и рана еще совсем свежи. Взгляд 30-летнего комбата кажется свинцовым, даже когда он улыбается. Осколок танкового снаряда кость не задел, и все же перевязанная нога очень беспокоит - за время нашей беседы Константин Анатольевич несколько раз устраивал ее поудобнее...